Мы едем в ТУЛУ

Еще на подступах к американскому Самоа болтаясь в штилях пятые сутки, я взяла с Александра клятвенное обещание, что мы проведем на острове не более двух недель. Сделаем необходимые дела и продолжим путь. Но вот уже прошло две недели, а мы сделали только самые необходимые дела и все свободное время проводили в Макдональдсе, который предоставлял своим клиентам бесплатный сервис интернета. Клиентами мы его не были, но сервисом пользовались. Вокруг бухту обступали высокие влажные горы, температура больше тридцати пяти, а мы надев теплые рубашки и длинные брюки, отправлялись замерзать в Макдональдс на весь день. Температура в Макдональдсе такая низкая, что конечности стыли. Мы заносили статьи и фото, регистрировали и рассылали наши заметки подписчикам тратя все наше время. Пока наконец не взбунтовались. Вокруг была такая красота, нас тянуло путешествовать, а мы попав в рабство интернету продолжали ходить в Макдональдс.
Поэтому обращаюсь к нашим читателям: найдите несколько минут и оставьте свой отзыв комментарий вопрос или предложение, чтобы мы почувствовали что наш труд не напрасен.
Итак, откладывая и перенося уже несколько дней наше путешествие вглубь страны, мы приняли твердое решение ЗАВТРА.

Мной было выдвину одно условие, встаем до рассвета. Утро в столице острова Тутуила начинается до рассвета в пять часов утра. Над бухтой раздаются нежные мелодичные звуки старинной шкатулки или металлофона. Они звучат не для того чтобы жители Панго -Панго вскочили со своих циновок или матрацев и побежали на призыв гонга. Они столь волшебны и мелодичны что лишь сообщают что благо почтенные жители столицы могут продолжать спокойно спать убаюканные нежными христианскими гимнами вплетающимися в сны мирных жителей, извещая что им ничего не угрожает, в Панго- Панго все спокойно. Вслед за этими звуками о наступлении утра призывно и пронзительно горланят петухи, перекрикиваясь с одной горы на другую. Итак, покупавшись в нежных звуках музыкальной шкатулки узнав последние новости от петухов, мы выпили по чашке крепкого кофе сложили в рюкзак пластиковую коробочку риса, который будет нашим обедом, камеру, фотоаппарат, термос с горячим чаем и бутылку с концентратом апельсинового сока. Мы сели в лодочку, добравшись до земли, выскочили на проезжую часть и были готовы ехать в Тулу. На острове находилась и Аляска, но она лежала в 10 км и на другой стороне острова. Нам нужно было ехать в ТУЛУ.
На Самоа или Тутуила ходят рейсовые автобусы, и проезд в любой конец стоит ровно доллар. Автобусики самодельные деревянные, собранные на каркасе маленьких легковых автомобилей. Вход очень узкий как и крошечные жесткие сиденья . Кажется что происходит волшебство когда сквозь такие узкие двери проникают гиганты и умещаются на детских лавочках. Мы помахали приближающемуся автобусику на котором на куске картона было написано Тула. Он покорно остановился, и мы помчались в провинцию, в Тулу. Дорога была горной и извилистой. С одной стороны накатывал Тихий океан. Его волны не доходили до берегов. Примерно в четверти мили от побережья остров защищал природный коралловый риф, там волны с шумом ломались и уже слегка подкатывались к низкому берегу, над которым нависали кокосовые пальмы. С дугой стороны наступали непроходимые джунгли заросшие папоротниками и банановые деревья обвитые плющом. Вместо яблонь тополей и березок к дороге прижимались кокосовые пальмы отягощенные орехами, папайя и множество различных цветов. Автобус останавливался, высаживая и принимая пассажиров из проезжаемых нами поселков, и вскоре совсем опустел. Водитель бережно притормаживал на открытых участках дороги, завидев что мы подняли камеру для съемки. Дорога была бугристой и автобус потряхивало и подбрасывало. Это не Америка ведь мы едем в Тулу. Водитель вежливо поинтересовался из какой мы страны. Мы сказали откуда мы и куда едем. Удовлетворив американское любопытство, распространяющееся до принятых границ , он честно продолжал вести автобус. Горы поднимались и опускались, напротив возникали крошеные островки с торчащими из низ высокими одиночными пальмами. Один из них носит название «Ваза». Это действительно похоже на пышный букет из которого вылезали парочка травинок. Мимо проносились однотипные поселки с домиками и многочисленными «фали» - дословный перевод с английского дом вопросов - беседки для ритуальных и поселковых советов.
Подъезжая к Туле мы не были удивлены отсутствием в ней самоваров, пряников и баянов прославивших этот город. Тульчанки ходившие по улицам носили длинные юбки с блузами ярких расцветок. Мужчины тоже носили юбки, слегка прикрывающие колени. Они были темноволосы и смуглокожи. Их плечи и ноги покрывали татуировки, списанные с узоров на их одеждах. Это не стало для нас сюрпризом. Мы не ждали ничего другого. Наша поездка в Тулу имела вытекающие планы. Из Тулы шел паром на соседний маленький островок Аунуу отделенный проливом примерно в милю. Алюминиевый катамаранчик раскачивался на волнах свободно заходящих в бухту. Подтвердив у пассажиров что поездка на островок нам обойдется в 4 доллара в обе стороны мы признали цену справедливой и готовы были ее заплатить. Вскоре появился катамаранчик с полуоткрытой кабиной из него вышли несколько пассажиров и погрузив нас он незамедлительно отчалил. Волны были крутые, а течение очень сильным. Мотор хрипел, катамаран муторно качало и он с большим трудом медленно пробирался среди волн. Приближаясь к Самоа ночью я заставляла Александра пройти по этому проливу , но он был не поколебим. Теперь видя пролив при свете дня мы еще раз убедились в правильности обхода островка. Пролив шириной в милю с двух сторон сужал коралловый риф на четверть мили с каждой стороны. Вертикальные волны бились о высокие утесы скал, а течение было таким сильным, что паром практически стоял на месте.
Вскоре остров укрыл волны и мы стремительно приблизились к бухточке. По дороге узнали что остров очень даже обитаем и на нем проживает более 3 тысяч человек, есть три церкви и начальная школа . Дорогу к цели нашего похода тоже объяснили, она одна, идет вокруг поселка и дальше в гору на вершине которого лежит вулканическое озеро. Именно оно и было целью нашего путешествия.
Мы вышли на берег и сразу по дороге двинулись вдоль деревни в указанном направлении, но пройдя метров триста, спустились под тень невысоких пальм растущих на коралловом пляже и сделали привал. Перекусили рисом, искупались нагишом в прохладной бирюзовой воде и продолжили путь. Дорога обогнула поселок и пойдя вдоль берега стала подниматься в гору мимо пальм и банановых плантаций. Чуть приотстав от Саши, я вскоре застала его сидящим под кроной гигантского дерева, он сделал привал. «Мы пришли». Это сообщение оказалось для меня очень неожиданным . Я была полна сил карабкаться по отвесным скалам. Озеро просматривалось сквозь густые верхушки деревьев, но ни цвет ни его заболоченные берега восторга и желания нырнуть не вызывали.
В это время со строительства водонапорной башни под наше дерево спустились несколько рабочих, у них был перерыв на обед. Срезав молодой лист банана, они высыпали на него несколько банок рыбных консервов, перемешали сухим печеньем с майонезом и приступили к обеду. Один рабочий остался с нами, добросовестно отвечая на все вопросы.
Как мы раньше знали американские самоанцы работают только на правительство, об этом они сообщают при знакомстве в первую очередь. Все работы не достойные именоваться правительственными выполняют иммигранты с западного Самоа, хотя внешне ничем не отличаются, им просто не повезло родиться на соседнем острове. Но они довольны, что могут получить работу и ежегодно правительство Новой Зеландии и Австралии принимает по годовому контракту рабочих из их страны. Работы в основном сельскохозяйственные и низко оплачиваемые, которые не желает выполнять коренное население. Но такова судьба народов третьего мира.
Рабочий подтвердил наше наблюдение что к озеру не спуститься. К нему никто не ходит хотя рыба в нем водится. И озеро окутано древними легендами. Оно лежит на вершине горы в кратере вулкана и не имеет дна. Никому до сих пор не удалось замерить его глубину. Но несколько лет назад произошел пожар окружающего его леса. Пожарные погрузили насосы в озеро и несколько суток непрерывно качали воду. Уровень которого не упал за это время ни на миллиметр. Рабочий посоветовал взять гида, извинился что он не местный. Гидов мы никогда не брали, имея лишь обрывочную информацию мы отправлялись в путешествия и почти всегда совершали массу открытий, о которых не прочтешь ни в каких справочниках не услышишь от гидов. Саша наделен даром настоящего путешественника на море и суше он точно знает куда и как идти.
Мы решили не спускаться к озеру, а идти по дороге, уходящей в строну. Я обратила внимание на необычные звуки возникающие раз в несколько минут, но не знала что они лягут в продолжение нашего путешествия. Саша повел меня по незнакомой дороге в джунгли. Рюкзак был легкий дорога сухой глинистой ровной, и хотя джунгли стеной стояли вокруг и выставляли на солнце разноцветные цветы, нежных ароматов не чувствовалось. Звуки становились все громче пока среди высоких как лапы гигантского паука корней пандануса не появился просвет, открывая бухту похожую на спекшийся растопленный на солнце сливочный шоколад. Её покрывали брызги разбивающихся волн. В крошечной бухте бирюзовая вода кипела как в котле. Бухта имеет название "Чашка чая" но купаться в ней не советуют. Волны с грохотом разбивались о вертикальные утесы налетали на растопленный шоколад лавы и даже образовали в ней две пещеры, в которых волна, попав под определенным углом и силой, создавала эхо, сотрясающее весь остров. Именно это мы и слышали, проходя в двух милях от островка.
С горы мы спускались по другой тропе прошли вдоль банановых плантаций, рощи кокосовых пальм, спустились к заболоченной части, где выращивали таро утопающее в голубой воде и болотных цветах. Прошли по задворками деревни и сразу оказались на главной площади. Церкви равномерно распределены по деревне, а вот ритуальные беседки стояли все вместе. Их было пять или шесть. В одной мирно закатав под голову циновку, спал человек, а происходящее в другой привлекло наше внимание заставило остановиться и понаблюдать. Нам никогда прежде не удавалось увидеть собрание матаев. Хотя мы об этом много слышали и читали.
Фали была очень просторной. Массивную крышу подпирали тонкие круглые колонны. Присутствующих было человек семь- восемь и они сидели очень большом круге неравномерными группами. Мы стали приглядываться определяя кто из них главенствующий матай. Расстояния между участниками церемонии были такие что чтобы услышать друг друга нужно было кричать в рупор. На собрании присутствовали только мужчины. Они сидели за столами в просторных креслах. Из глубины появилась вереница мужчин в одинаковых черных длинных юбках, они доходили до центра фали и разворачивались к определенному вождю принося угощение. Поставив тарелку на стол, они двигались обратно по рисунку в центр фали не поворачиваясь к своему матаю спиной. Это были очень тучные мужчины но их сгорбленная фигура и семенящие шажки напоминали движения крошечных японских гейш. Выйдя за пределы колоннады они сели на циновки смиренно опустив головы. Вожди приступили к трапезе. Одежды вождей различались но все мужчины были в юбках. Саша выбрав одного ткнул пальцем, он главный. Действительно кресло только одного матая стояло на циновке и почти незаметный рядом с ним стоял человек непрерывно махавший веером перед тарелкой матая. Не думаю что на его еду покушались мухи, дул свежий ветер, но это была часть ритуала. Лицо матая было непроницаемым. Его обслуга была для него прозрачна как воздух, который она бережно вокруг него содрогала. Мы не стали продолжать наблюдать за собранием вождей, посчитав что наше присутствие может быть нетактичным и не дожидаясь что нам на это намекнут оправились в сторону портика к парому. Паром уже медленно пробивался против течения от большой земли и проведя несколько минут в компании деревенских мальчишек мы отправились в обратный путь.
Теперь волны и течение взяли нас в фавор и очень быстро донесли до Тулы. Поднявшись на остановку укрываясь от солнца мы обнаружили что в Тутуильской Туле «рест рум» переводится как комната отдыха но по сути является туалетом который давно и наглухо закрыт решеткой и исписан ругательными ароматными посланиями. Асфальт остановки засыпан шелухой семечек. И мы были уже готовы увидеть из - за поворота белокурую пышную тульчанку с коромыслом на плече напевающую песню о несчастной любви. Но из за поворота выскочил яркий автобус с табличкой Тула, и мы отправились обратно в столицу. Была вторая половина дня и автобус был переполнен. На каждой остановке подсаживались новые пассажиры и группу школьников можно было распознать лишь по форменным юбкам. На их спинах висели крошечные рюкзачки в которые не поместилась бы даже азбука. Сто килограммовые подростки повышенно резвились присаживались друг другу на коленки. Водитель поставил диск и огромный плоский телевизор засветился. На экране проявился певец местная звезда он пел слегка притоптывая не растрачивая накопленную массу своего тела. Экран разделился на несколько секций и вот в одном поет и приплясывает солист в другом уже группа людей на траве, женщина в магазине девушка в кафе и на самом большом сегменте бежит дорога по которой мы едем. Казалось что камера снимает наш пейзаж из окна и тут же транслирует вынося на большой экран. Мы подъезжали к порту. Дернули за веревочку на потолке автобуса, раздался громкий гудок и водитель мгновенно остановил автобус. Мы получили впечатления и хорошую заряду от поездки. Перебежав через дорогу к магазину мы переглянулись. Вопрос и ответ совпали. Купим банку консервов, пучок зеленого лука, быстренько съедим и в интернет. У нас еще есть два часа.
Анжелика Плахова