Со стороны Тихого океана Панама сити ошеломляет своей панорамой. Сбившиеся на пяточке небоскребы, место, где твердые скальные породы позволили реализовать фантастический проект – лес стоэтажных зданий. На закате” La patilla” излучает таинственное манящее мерцание, на рассвете на фоне яхт проступает миражем, а днем испускает зловещую тревогу. Весь город очень большой и контрастный, с типично латинской атмосферой праздной суеты. Есть зоны опасные, куда белому человеку ходить нельзя, а есть зоны ухоженные и причесанные, и не всем позволено там прогуливаться.
В зоне Амадор, на созданных искусственно дамбах соединяющих три островка, базировались якорные стоянки и яхт-клубы. Здесь на рассвете устраивают утренние пробежки любители здорового духа, а любители хорошей кухни приезжают отобедать, можно просто прогуляться по аллее и пособирать манго, а можно арендовать семейный велосипед, и крутя педали одним тандемом получить удовольствие.
Амадор плавно перетекает в зону Бальбоа, район уютных добротных особняков принадлежавших американским работникам канала. Здесь же на бочках в самом горле канала стоят яхты. 25 долларов в сутки за стоянку на муринге, цена высокая, но свободных мест не нет. Поднять яхту стоит очень дорого, да еще нужно суметь получить дозволение.
Нам удалось договориться о поднятии яхты на два дня. За это время можно успеть сварить платформу для ветряного пилота, а заодно посмотреть состояние дна, покрытие антифула, и каких гостей мы повезем в Тихий океан.
Система понятия яхты очень древняя, прежде нам не приходилось видеть такой.
На самом высоком приливе яхту загоняют на платформу, и по рельсам вытягивают на сушу. Обвешенные покрышками от машин, оставшимися от прохода через канал, в назначенный день, в полдень, мы приблизились к порту Бальбоа.
По пояс в воде, среди плавающих разноцветных кранцев, размахивая приветственно руками, нас встретили подручные. Мы просочились в размеченное пространство, веревки быстро и проворно были раскреплены, и уже через пять минут яхта стояла на земле.
Обнажилось дно, заросшее ракушками. Морские обитатели имеющие ножки, поспешили совершить побег, остальных я принялась избивать напором воды и сдирать деревянной палочкой. Обнаружился осмозис, но в общем и целом состояние дна было неплохим.
Два дня, это 48 часов, включая время на сон и принятие пищи, и мы принялись за работу.
Варить платформу для ветряного пилота пришел немец, с арабским именем Али. Тридцать лет он путешествует на маленькой яхте по свету, тридцать лет не бреет бороды. Зарабатывает на жизнь руками. Поклонник русской классической литературы, и по каким - то нравственным критериям очень русский человек. Он принимал рождение своего сына на яхте, когда путешествовал по Индии, и у него не было денег на врача. Сын вырос впитав любовь к морю от рождения. Недавно Эрик выпустил книгу, которая стала самой любимой и почитаемой всеми яхтсменами. Созданные им карты выполнены с такой точностью, что можно навигировать среди островов Сан Блас закрытыми глазами, и даже на самых дорогих новейших плоттерах нет таких точных промеров.
Два дня пролетели мгновенно, и как всегда «еще бы чуть- чуть» - главная фраза дня. Но время самый жестокий и беспристрастный надсмотрщик, и ровно в три часа, группа подручных была готова к погружению яхты в воду. В момент когда трос держащий платформу с яхтой уже пришел в движение, кто- то чудом заметил, что крепление лебедки проржавело и разломилось. Последствий такой поломки мой женский мозг проанализировать не мог, но судя по возникшей нервозности, это было очень серьезно. К счастью Саша был занят другими делами, и даже не заметил, как поставили новый блок. Яхта нырнула с 10 метровой высоты в воду, фырча и отплевываясь стала пробираться среди яхт на простор. Подручные стояли по пояс воде, радостно махая руками, как акробаты в цирке успешно выполнившие сложный трюк.
Яхта легко неслась по волнам словно птица вырвавшаяся на свободу.
Анжелика Плахова
